В этой статье речь пойдет о вещах актуальных и жизненно важных для любого волкодавщика-тестовика, и поэтому я хочу сразу предупредить: размышления автора не должны рассматриваться, как предложение пересмотреть правила тестовых испытаний.
Существующие правила достаточно древние, чтобы кто-то дерзнул их поменять. Но они предполагают высочайшую квалификацию судьи, его интуицию и доскональное знание собачьих жестов и повадок, иначе судейство превращается в милицейский протокол о выставке авангардной живописи: формальности соблюдены, а суть извращена!
И дело тут вовсе не в совершенстве правил, а в их вариабельности. Давайте проанализируем некоторые довольно типичные ситуации и проникнемся пониманием сложности обстоятельств, в которых нередко оказываются судьи-тестовики.
Согласно правилам тестовых испытаний собака считается уступившей («проигравшей», «непрошедшей»), если она:
Скалится
Подает голос.
Итак – оскал, в данном случае как свидетельство поражения, а стало быть – несовершенной нервной системы.
Увидев оскал, судья вправе остановить поединок и присудить победу противнику. При этом он всегда формально будет прав.
Но всегда ли оскал (демонстрация клыков) означает капитуляцию?
Судите сами: если взрослого кобеля «донимает» щенок, как он себя поведет? Правильно, схема будет всегда одинаковая: недовольное глухое рычание – демонстрация клыков (верхние губы нервно приподымаются) – легкий удар клыками. На человеческом языке это звучит как «надоел – отстань!»
Причем же здесь капитуляция или, тем более, боязнь?
Другая ситуация: посторонний человек приближается к волкодаву. Опять таки схема всегда будет одинакова (это подтвердит любой дрессировщик, работающий с волкодавами): безразличие – (ближе) опускается голова, взгляд «тяжелеет» - (еще ближе) утробное грозное рычание с обнажением клыков – (зона досягаемости) атака на поражение.
Но где здесь неуверенность?
Ситуация третья: волкодав стоит задрав лапу, а в метре разрывается дворовый кобель. Если последний недопустимо приближается, то происходит точно то же, что и в нашей первой ситуации.
В чем же дело? Да в том, что, во-первых, оскалы бывают разные*, а во-вторых, точно квалифицировать, что означает оскал можно лишь в комплексе с другими характеристиками – хвостом, спиной, шерстью, глазами.
К сожалению, судья в ходе тестовой схватки (стремительной и быстроменяющейся) далеко не всегда способен правильно оценить значение оскала.
Второй сложный нюанс – подача голоса.
Давайте опять обратимся к примерам. Что делает собака во время охраны квартиры, когда враг находится за дверью? Правильно - лает и бросается на дверь. Если говорить о волкодавах, то многолетние наблюдения позволяют утвердить как доминирующую следующую модель поведения: если враг за дверью не предпринимает активных действий, то собака будет молча стоять, приготовившись к атаке в случае, если никого нет дома, и яростно облаивать, если собака дома не одна.
____________________________________
*Тот же Бергман рассматривает уголки губ, их положение, как код к расшифровке оскала: страх, ярость, «улыбка» и т.д. ____________________________________

Если враг активизируется (например, ударит ногой в дверь), то в 99% случаев собака будет яростно лаять!
Подчеркнем – речь не идет о визгливо-истеричной гавкотне, свойственной волкодавам-выродкам.
Чем же объясняется в названых случаях лай?
Только невозможностью достать врага, иначе говоря – перевозбужденностью!
Может ли такое случиться с тестовиком? Конечно!
Это может быть и перед схваткой, и в ее ходе. Например, когда противник захватил, и волкодав не может его «достать».
Тут просматривается любопытная закономерность.
К «подлаиванию» больше склонны темпераментные собаки, а они отличаются средними размерами. Но ведь именно такие собаки лучше всего работают (и на охране и на тестах)!
Представляете, какой опыт и знания требуются от судьи, что бы определить, что именно прозвучало: «SOS» или «Берегись!»
Наверное, утешение здесь может быть только одно – судейство всегда субъективно.
И еще одно замечание. В ходе теста проверяется в том числе и болевой порог, это ясно. Не ясно другое. Если собака, выдержав хватку в ухо в течении 60 секунд вскрикнула, то эти свидетельствует… о ее супер-низком болевом пороге (именно такой болевой порог – эталон!). то есть далеко не всегда можно провести прямое заключение «результат теста – характеристика волкодава».
Да и согласитесь, если тот же человек, пропустив удар, вскрикнул, но превозмог боль и продолжает бой, это может характеризовать его только с положительной стороны. Волкодава же мы такой возможности лишаем.
Помните, как не везло ушедшему от нас Джонни с Золотых Ворот? Три поединка – три хватки в ухо…
Поэтому давайте с должным уважением относиться и к владельцам тестовых волкодавов, и к самим собакам, и главное – к судьям!
Важность и необходимость (зоотехническая, прежде всего) тестовых испытаний волкодавов неясна только дилетантам и ханжам, но было бы нечестно не сказать и о самой главной проблеме тестов, как таковых: они не являются комплексной оценкой психических показателей волкодава.
Об этом неопровержимо свидетельствуют следующие факты:
1) в тестах могут успешно участвовать кавказцы и азиаты, с опаской воспринимающие незнакомых людей;
2) чемпионы-тестовики могут бояться выстрела.
В первом случае речь идет «всего лишь» об отсутствии прикладной ценности собаки, которая в большей или меньшей степени передается по наследству.
Со вторым случаем дела обстоят хуже – здесь уже речь идет о психической нестабильности собаки.
Приветствуя агрессивную реакцию на выстрел, боязнь последнего мы классифицируем как недостаток, способный перечеркнуть племенную карьеру волкодава**.
Что же мы имеем?
Позиция авторов следующая.

1) породное тестирование не является самодостаточным, только в комплексе с охранным тестированием оно дает полную картину психических и физических кондиций волкодава.

___________________________
** Представьте себе солдата, боящегося выстрела. Насколько страдает его функциональность? Незначительно, ведь вероятность того, что ему придется демонстрировать свое воинское искусство на крыше 16-этажного дома ничтожна. Однако перед своим «полноценным» коллегой он однозначно проиграет.
___________________________

2) охранное тестирование должно быть максимально корректным и профессиональным. Вряд ли вариант, принятый в России, можно считать таковым.

Практика подготовки волкодавов в центре «Арес» убедила нас в том, что необходимо тестирование психики, в котором соблюдены:
1. породные особенности, в частности – территориальность;
2. реальность ситуации (в частности - снаряжение);
3. значимость ситуации для собаки.
В связи с последним пунктом вспоминается ситуация, когда отличного бойца заставляют начать поединок. Боится ли он? Конечно нет, просто для него отсутствует весомая причина для начала хватки

3) идеальный вариант работы тестовой собаки – беззвучное активное начало и ведение боя.

Однако опыт и квалификация судьи должны служить гарантом верности принятого им решения в поединках, где имеют сложные поведенческие нюансы.
В любом случае однозначными являются визг, истеричность как результат неуверенности или трусости, и оскал в комбинации со вздыбленной шерстью и опущенным хвостом.

4) Особой внимательности эксперта требует определение перехватов и «покусывания».

Закончить нам хотелось бы словами авторитетнейшего специалиста в этой области г-на Кяризова: «испытания волкодавов нужны для селекции. Без них волкодав умрет».